Эпиграф:
«…читал охотно Апулея,
А Цицерона не читал,..»

Прошли года, волной сметая троны,
Протанцевали ветры у полей.
Но, поправляя ветхие короны,
Нас жизни учат те же Цицероны.
И вот сюрприз: не умер Апулей!

Ох, Апулей: надев иную маску,
Сегодня он весьма красноречив.
Без отдыха строчит за сказкой сказку;
А как почтенных дам вгоняет в краску
Очередной любовный детектив!..

Тихонько шелестя обложкой мягкой,
Он всюду вхож, как тот библейский змей.
Владеет он любою книжной лавкой,
И, безобидной маленькой пиявкой,
Высасывает что-то из людей.

О том печалиться, пожалуй, толку мало:
Иль Бог, иль дьявол выбирает путь.
Но руки будто тянутся к кинжалу,
И что-то возле сердца задрожало,
И даже кюхельбекерно чуть-чуть!

А как иначе быть? Осталось, вероятно
Гордиться теми, кто давно на облаках,
Хотя бы и толкуя их превратно,
И для себя как будто непонятно.
Но что за карты нынче на руках?

Мы лучше всех на этом белом свете
Своим родным владеем языком…
Державин бы нас, может, и заметил,
И на поклоны вежливо ответил,
Но… вид бы сделал, будто не знаком.

Одно скажу: с литературой слиты
В единое мы с самых давних пор:
Идёшь направо – там стоят Лолиты
С печальными глазами Аэлиты,
Пойдёшь налево – точно в «Скотный двор»!

Какой-то Цицерон дружил со мною,
Повздорили однажды с Мериме…
Встречали Апулеев мы порою,
Но тихо обходили стороною -
Никто не знает, что у них в уме.